И в пути народ мой. «Гилель» и возрождение еврейской жизни в бывшем СССР - Йосси Гольдман

по-прежнему таятся за закрытыми дверями, дожидаясь возможности вернуться. Русские тосковали по тем дням, когда Афганистан еще не убил моральный дух самой многочисленной армии в мире, когда Чернобыль еще не ударил по репутации страны, когда гласность и перестройка еще не развалили экономику Союза. Может, темные силы просто отошли в тень, чтобы перегруппироваться и вернуться, преумножив свою мощь? Мы ощущали, что перед нами открылось узкое окно возможностей, но опасались, что оно может закрыться в любой момент. Соответственно, мы решили последовать мудрому совету древних, которые придумали эту фразу, – festina lente, то есть «поспешай медленно». Решив сполна использовать окно возможностей, мы поспешили создать центры «Гилеля» по всему бывшему СССР, но делали это размеренно, осмотрительно, взвешенно. Впрочем, я забегаю вперед, рассказывая историю «Гилеля» в бывшем СССР.

По возвращении в Иерусалим я написал доклад для коллег из «Гилеля» и «Джойнта»:

Изменение условий в бывшем Советском Союзе создало беспрецедентные возможности для организации еврейских студенческих программ. У студентов из бывшего СССР множество вопросов и сомнений по поводу их еврейства. Многие хотят вернуться к корням и к своему еврейскому самосознанию, поскольку большинство было полностью оторвано от всяких связей с еврейством. «Гилель» проводит свои программы более чем в 450 кампусах по всему миру, это уникальная организация, способная с учетом своего профессионального опыта заняться созданием студенческих программ в бывшем СССР. Для тысяч студентов из бывшего СССР «Гилель» может стать связующим звеном с их еврейством, а одновременно и важным подспорьем для всего тамошнего еврейского мира.

Я продолжал:

Наши цели и задачи состоят в том, чтобы создать неформальную позитивную и располагающую еврейскую обстановку для большого числа студентов-евреев, поблизости от университетских кампусов или на их территории, по всему бывшему СССР. Мы предлагаем начать с пилотной программы «Гилеля» в Москве, совместно с московским Еврейским университетом, одновременно запустив программы для студентов и преподавателей в других вузах. Предлагаемый метод – нанять и обучить сотрудников на местах, усилить их деятельность имеющимися у нас профессиональным опытом и навыками по разработке программ и подготовить группу лидеров, талантливых и ответственных, заинтересованных в развитии еврейской жизни. Цель наша состоит в том, чтобы сформировать организацию, где упор будет сделан на ответственность, новации и творческий подход. Конечная цель этой пилотной программы в России – вовлечь в нашу деятельность студентов, которым небезразлично их еврейство, равно как и тех, кто на данный момент не осознает и не ценит свои еврейские корни и наследие.

Закончил я свой доклад просьбой:

Сегодняшние студенты-евреи по всему бывшему СССР – это завтрашняя еврейская община. То, кто они, как они мыслят, как относятся к своему наследию и к своим связям с другими евреями, способно определить будущую еврейскую жизнь в СССР на многие годы вперед. Мы не можем игнорировать их потребности. Перед нами открылась историческая возможность, и мы действительно можем повлиять на ход событий.

В докладе я попытался кратко описать общины, которые мы посетили, и изложить то, что нам удалось выяснить. Петербургскую общину я назвал разрозненной: ее лидеры тратили большую часть времени и скудных ресурсов на борьбу за последователей и влияние. В ходе визита в единственную синагогу я вспомнил старый анекдот про еврея на необитаемом острове. Он там один, и все же строит две синагоги. В одной он будет молиться, а с другой будет в брогес и, соответственно, туда ни ногой. В Петербурге мы столкнулись с русским вариантом этого бородатого анекдота, очень симптоматичного для местной еврейской общины. В единственной синагоге было два раввина с очень разными взглядами. Они сформировали две отдельные, независимые друг от друга религиозные и образовательные программы, был также президент/менеджер со своими собственными понятиями. Каждый претендовал на здание, и там царил тяжелый дух зависти, враждебности и интриг.

Если и было в Петербурге что-то хорошее, так это Санкт-Петербургский еврейский университет, которым руководил легендарный Илья Дворкин. Трудно было получить точные данные касательно числа студентов, участвовавших в его работе, но было ясно, что речь идет о влиятельном, очень полезном и важном еврейском учебном заведении. Много лет спустя, когда мы предпринимали первые шаги по открытию «Гилеля» в Петербурге, мы пригласили на должность директора одного из преподавателей истории в Еврейском университете – Мишу Левина.

Следующей остановкой стала Москва, и тамошняя еврейская община сильно отличалась от петербургской. Возможно, в связи с тем, что это такой большой, поистине необъятный город, часть местных еврейских лидеров выразила готовность к сотрудничеству и совместной работе. После петербургского опыта их расположенность к нам нас буквально окрылила. Здесь тоже функционировал Еврейский университет, он оказывал значительное влияние на жизнь общины.

Московский еврейский университет

Московский еврейский университет основал несколькими годами ранее достопочтенный, всемирно известный рабби Адин Штейнзальц. Университет располагался на верхнем этаже факультета журналистики МГУ. Иерусалимский центр рабби Штейнзальца руководил этим начинанием и финансировал его совместно с «Джойнтом».

С профессором Мишей Гринбергом, президентом Еврейского университета, мы познакомились в его тесном московском кабинете. Миша Гринберг – высокий полный человек с длинной нечесаной бородой, фигура воистину впечатляющая. Мне он показался похож на казака, каким я себе его представлял. Впрочем, в его образе было одно отличие – Миша носил кипу. Нас приняли очень тепло – я вскоре выяснил, что асканим, еврейские функционеры, всегда с большой теплотой принимают представителей «Джойнта». Еврейские организации в бывшем СССР неустанно искали способы пополнить свои скудные фонды, а «Джойнт» часто и охотно поддерживал достойные проекты. Гринберг несколько раз ездил в США и даже участвовал в ряде программ «Гилеля». Особенно его поразил «Гилель» в Стэнфордском университете – он даже показал мне свою фотографию рядом с вывеской этой организации.

– Я хочу, чтобы «Гилель» появился в нашем университете, – сказал он, – и буду помогать вам, не жалея сил.

Гринберг с энтузиазмом порекомендовал нам на пост директора московского «Гилеля» Женю Михалеву.

С Женей мы уже познакомились раньше тем же утром в офисе «Джойнта». Арие Гойхман, руководитель московского представительства «Джойнта», представил нам ее, после того как мы попросили порекомендовать кандидатуру на пост руководителя местного «Гилеля». В течение следующих двух дней мы провели с Женей восемь с лишним часов. Нас сильно впечатлили сила ее характера, очевидная любовь к студентам и преданность им. Рекомендация Гринберга только подкрепила наше ощущение, что Женя – подходящий человек.

Первые шаги и ошибки

Доклад о нашей поездке в Россию был подан Ашеру Острину в Иерусалиме и Ричарду Джоелю в Вашингтоне. Мы рекомендовали запустить студенческую программу